- …и сегодня вы останетесь без обеда, молодой человек!..
Голос матери, громкий и пронзительный, разносился по всей комнате, отражался от стен и возвращался эхом, терзая и без того несчастные и уже побагровевшие от ругани уши Сириуса. Сам же он, шестилетний мальчуган в некогда белой, но теперь испачканной грязью и травой рубашке и светлых шортах со следами все той же травы на них, хмуро следил за тем, как носок его ботика пинает одну из досок на полу. Он совершенно не понимал, почему на него снова кричат, но терпел это со стоицизмом, достойным самого Зенона. В самом деле, что он такого сделал? Ну да, сбежал от учителя. Ну да, залез на дерево. Ну да, спугнул белку, которая свалилась прямиком на голову Вальбурге, явившейся за сыном. Ну да, свалился вслед за зверьком. Но разве это повод устраивать ему такую выволочку?
«Вот я был бы рад, если бы на меня упала белка, - подумал Блэк, отвлекаясь на минуту от своего ботинка. – Я бы ее поймал. И приручил. Она бы жила у меня под кроватью, и я кормил бы ее орехами. А потом взял бы с собой в Хогвартс. Вот все бы удивились…».
- …а если я еще хоть раз увижу тебя на дереве…
Сириус тоскливо вздохнул и с новой силой стал пинать ни в чем не повинный пол.
Спустя какое-то время (показавшееся Сириусу никак не короче парочки вечностей с небольшим) Вальбурга перевела дух и, схватив сына за запястье своими сильными, костистыми пальцами, повела в комнату. Мальчику пришлось почти бежать за ней, приноравливаясь к ее стремительному шагу, и всю дорогу стискивать зубы – хватка миссис Блэк была железной. Но в конце концов окончился и этот этап. Дважды щелкнул ключ, и Сириус остался наедине с собой.
Пару секунд он постоял без движения, низко опустив голову – на случай, если мать взглянет на него в замочную скважину. Потом на цыпочках подошел к двери и приложил к ней ухо, одновременно с этим машинально потирая запястье. Посмотрел в щелку – нет ли кого в коридоре. А когда убедился, что мать удалилась, бросился к кровати, с трудом поднял тяжелый матрас и достал из-под него сокровище, которое не отдал бы никому и за все блага мира. Это был перочинный нож, подаренный дядей Альфардом, – но не простой, а зачарованный: с его помощью можно было открыть любой замок и развязать любой узел.
До сего момента Сириус старался лишний раз не доставать свой волшебный подарок – если бы Вальбурга его увидела, мальчик бы лишился его в тот же миг, – но сегодня сидеть в комнате Блэку представлялось чем-то совершенно невозможным. Вчера ему посчастливилось одним глазком увидеть дверь на втором этаже – дверь, в которую он никогда не входил, – и полночи он ворочался, думая, что же за ней спрятано.
С утра Сириус, правда, слегка подзабыл про дверь, вспомнив о ней только падая с дерева. И теперь, когда ему представлялась такая замечательная возможность раскрыть очередную тайну, он не собирался сидеть сложа руки.
Посмотрев еще раз в замочную скважину и убедившись, что коридор пуст, Сириус поковырялся в замке кончиком ножа и спустя несколько секунд был уже на свободе. Он воровато огляделся, сунул подарок в карман и на цыпочках побежал в конец коридора, к заветной двери. Какой-то из портретов предков укоризненно цыкнул ему вслед, но мальчик даже не обратил внимания – перед ним уже маячила волшебная дверь, темного дерева, массивная, с тяжелой бронзовой ручкой. Закусив губу от предвкушения чуда, Сириус аккуратно потянул ее на себя. Потом толкнул. Снова потянул, уже изо всех сил, но напрасно – дверь стояла намертво.
Блэк сжал губы и решительно хлопнулся на колени перед дверью, не обращая внимания на вновь разболевшиеся царапины. Потом достал из кармана нож, яростно воткнул его в замочную скважину и энергично в ней зашерудил. Возиться пришлось долго – Сириус успел несколько раз прикусить себе язык, удариться о дверь локтем и увеличить количество царапин на коленках, но в конце концов упрямая дверь поддалась и, звонко щелкнув, медленно открылась. На Сириуса дохнуло теплом и пылью.
Он медленно поднялся на ноги и сунул нож в карман. В комнате было довольно темно, но что-то там, в глубине бросало на пол неяркие блики, и Сириусу сразу вспомнились рассказы о привидениях. Мальчик почувствовал, как начинают дрожать его колени, как холодеют ладони. Он беспомощно оглянулся…и столкнулся взглядом с тем самым предком, который до того выразил свое недовольство поведением Блэка. Теперь он скрестил руки на груди, а взгляд его был насмешлив.
- Испугался? – ехидно поинтересовался предок.
- Вот еще! – Сириуса тут же взяла злость. Чтобы он да испугался? Блэк презрительно фыркнул и решительно шагнул в комнату.
Двигаться он решил на свет – все равно кроме отсветов ориентироваться было больше не на что. Чтобы не упасть, мальчик выставил руки вперед. Почти сразу они натолкнулись на препятствие. Проведя ладонью по нему, Сириус понял, что это. Книги. Целые шкафы книг.
Острое разочарование постигло Блэка. Он-то думал, что это что-нибудь интересное, а оказалось… Страх тут же ушел, но мальчик все равно продолжил путь – узнать хотя бы, что это за блики. И вот за одним из шкафов Сириус обнаружил источник света, сразу же ослепивший его после темноты. Проморгавшись, он увидел зажженную свечу, стоящую на низком столике. Перед столиком стояло кресло, а в нем кто-то сидел. Но Сириус не видел, кто – свеча находилась как раз между незнакомцем и мальчиком, и Блэк видел только краешек одежды, не то платья, не то мантии.
- Вы… Вы кто? – помимо его воли, голос все же чуть дрогнул. – Вы призрак, да?
Сириус сглотнул и сжал руки за спиной, не забыв, впрочем, выставить вперед подбородок – пусть не думает, что он, Сириус Блэк, его испугался.

Сириус едва успел зажмуриться – свет вспыхнул стремительно, еще бы чуть-чуть – и пришлось бы снова полчаса моргать и утирать слезящиеся глаза. Потом осторожно посмотрел, готовый почти ко всему. Но представшее перед ним зрелище несколько его разочаровало.
В своей голове Блэк уже успел нарисовать множество вариантов того, кем мог быть незнакомец – от призрака (это была первая мысль) до Салазара Слизерина. Между ними мальчику приходили на ум то Гриндевальд, то министр магии, то Мерлин. А почему бы и нет? Вальбурга ведь частенько говорила, что у них в доме одна из лучших библиотек, что собирать ее начали еще до того, как род Блэков был основан – чуть ли не с пятнадцатого века, что у них есть такие редкие книги, которые не найти уже нигде…дальнейшие дифирамбы домашнему книжному собранию Сириус обычно пропускал мимо ушей. Но даже этого хватило, чтобы напридумывать себе всякого.
А оказалось, что это просто девчонка. Ну как, просто…кузина, кажется. Волна черных волос, сдвинутые к переносице брови, глаза, которые смотрят так, что, кажется, вот-вот и проклянут. Сириусу тут же пришло на ум ее сходство с Вальбургой, и он против воли поежился – если мать узнает, что он тут, а не сидит в своей комнате, очередной головомойки не избежать. А если еще и нож найдет… Мальчик постарался как можно незаметнее сунуть руку в карман.
Тем временем кузина заговорила, и рука Блэка замерла на полпути.
- Ты где-нибудь видел призраков из плоти и крови? Что ты здесь забыл? И почему ты такой грязный?
Первый вопрос Сириус проигнорировал – он уже понял, что сглупил, но признаваться в этом совершенно не собирался. На второй тоже не ответил. А что ему было говорить? Что сбежал от наказания? Что без спросу залез в закрытую комнату? Да девчонка тут же побежала к Вальбурге и все ей рассказала бы, мальчик это нутром чуял.
Поэтому Сириус как можно более независимо пожал плечами, одновременно с этим засовывая руки в карманы и сжимая правой рукоятку ножа. Подарок дяди тут же придал ему уверенности, и он с ноткой снисходительности отозвался:
- Я лазил на дерево, - выдержал паузу и со значением добавил. – Долез почти до самой верхушки.
Блэк сделал два маленьких шажка к краю освещенного пространства. И когда ему показалось, что кузина уже не заметит его движения, быстро вытащил ножик и сунул его за пазуху. И как только он это провернул, почувствовал чудовищное облегчение – теперь даже если мать потребует, чтобы он вывернул карманы, то все равно ничего не найдет.
Сириус улыбнулся, продемонстрировав кузине слегка щербатую улыбку – у него как раз недавно стали выпадать молочные зубы. Сам Блэк этим даже чуть-чуть гордился – когда выпал один из передних зубов, стало очень удобно свистеть, и хотя Вальбурга категорически запрещала ему это делать, Сириус свистел почти всегда, когда ему становилось скучно. Но сейчас, подумав и решив, что кузина еще не заслужила того, чтобы продемонстрировать ей сей выдающийся талант, мальчик продолжил:
- А еще я видел белку. Живую.
И тут его глаза заметили серое пятнышко на платье собеседницы – как раз на коленке. Улыбка Сириуса стала еще шире.
- Я карабкался вслед за ней и запачкался, - мысль он все же закончил, а потом торжествующе провозгласил. - А ты, между прочим, тоже грязная!
И ткнул пальцем на платье девочки.

Сириусу совершенно не нравилось, как улыбается кузина – было ясно, что она ничуть не впечатлилась его рассказом, а то и вообще ему не поверила. По крайней мере, именно так мальчик понял ее слегка насмешливую фразу:
- Белку.
Блэк уже открыл было рот, чтобы с жаром заявить нечто вроде «Да, белку. Она была такая рыжая, пушистая, большая, а хвост у нее был прямо громадный, и еще маленькие лапки, и…», но потом сжал губы и промолчал – если она не верит, это ее проблемы.
А девочка тем временем продолжила, и чем дольше она говорила, тем сильнее Сириусу переставала нравиться ситуация.
- Тебя наказали. И скажи, почему я прямо сейчас не должна отвести тебя за ухо к Вальбурге? Не думаю, что она сильно обрадуется, узнав, что ты был здесь, да еще и в таком виде. Отвечай: что ты там прячешь? И как ты зашел в эту комнату?
Сириус продолжал молчать, лихорадочно соображая, что бы ответить кузине. Врать он не желал – врут только трусы, любил говаривать дядя Альфард, а Сириус трусом не был (как он сам считал), а говорить правду тем более: скажешь, а она тут же схватит и отведет к матери. Да еще и нож заберет, определенно. А если не она, то Вальбурга. Значит, надо было сказать что-то такое, что не являлось бы враньем, но в то же время заставило бы ее хранить их встречу в тайне. Что-то…что-то способное ее заинтересовать. А чем там интересуются девчонки?
«Куклы, - с некоторым усилием припомнил Сириус. – Платья. Цветочки всякие». Но для кукол кузина была уже явно стара. Платье на ней было самое простое, да еще и с пыльным пятном (Блэк хотел было снова указать девочке на него, но сдержался), а цветочки…где он найдет ей сейчас цветочки?
Мальчик закусил губу и сжал кулаки. Он чувствовал, что терпение девчонки на исходе.
- Я зашел… зашел, потому что портрет считал, будто я струшу. Испугаюсь. А я не трус, - Сириус гордо выпрямился – ему удалось придумать, наконец, фразу, которая не является ложью, и это послужило вполне приличным поводом для секундной гордости за себя. – Я подумал, что тут живут призраки, и мне стало…ммм…интересно на них посмотреть. Я пришел, а тут ты, - как мальчик не старался, он все же не смог скрыть разочарования.
Сириус вздохнул, чувствуя, что аргументы подействовали мало. И тогда он решился на последний, отчаянный шаг – а потом, как говорится, хоть потоп.
- Если ты не скажешь матери, что я тут был, я расскажу тебе тайну.
Потом мальчик засунул руки в карманы – в карманы отчищенных шортов, и досадливо поморщился: он терпеть не мог новую чистую одежду, поскольку чувствовал себя в ней деревянным. Туда не ходи, сюда не садись, по лужам не бегай…впрочем, бегать по лужам ему запрещали всегда, несмотря на то, какая одежда была на нем. Но все равно, сам факт чистоты или новизны одежды действовал на Блэка сковывающе. И потому он почти машинально провел пальцем по ближайшей к нему книжной полке. Палец тут же покрылся толстым слоем темно-серой пыли. Сириус поднес его поближе к глазам, внимательно изучая, после чего несколько раз провел им по штанине. Стало легче.

Эх, не было все же у Сириуса зачатков предсказателя, не было… Судя по нахмурившимся бровям кузины, своей «тайной» он сделал все только хуже. И какой боггарт его за язык тянул…
- Ты не ответил на мой вопрос.
Мальчик сморщился от этих слов, как от удара. Все же раскусила. Ладно, придумаем что-нибудь еще. Только бы она забыла про нож, только бы забыла…
- Мне не важно, зачем ты сюда зашел. Мне важно знать, как ты это сделал. Ты открыл дверь с помощью того, что спрятал? Я жду.
Не забыла.
В голове Сириуса вихрем пронеслись воспоминания о том самом визите дяди Альфарда, после которого у него, Сириуса, и остался чудесный нож. Случилось это не так уж и давно – всего около пары месяцев назад. Дядя тогда был как-то особенно весел и разговорчив, чем весь вечер вызывал у Вальбурги кислую мину, плохо замаскированную под жиденькую улыбку радушной хозяйки. А еще он то и дело хитровато поглядывал на Сириуса из под своих густых бровей, отчего тот вертелся и елозил на стуле, умирая от нетерпения: хотелось, чтобы ужин поскорее закончился и можно было бы наконец поговорить с Альфардом наедине, без строгого материнского надзора. И когда дядя поднялся из-за стола и направился в гостиную, кивнув мальчику, тот вприпрыжку кинулся за ним.
В гостиной дядя уселся в глубокое кресло и усадил племянника на свое колено. Сириус закусил губу, чувствуя важность момента. И ахнул от восторга, когда Альфард достал из кармана складной нож, по рукоятке которого вились причудливые узоры в виде переплетающихся растений. Мальчик смог разглядеть каждую веточку, каждый листочек, и мог бы любоваться этой красотой еще долго, если бы его не привело в чувство тихое покашливание дяди.
- Какая прелесть! – заявил тогда Сириус.
- Тебе нравится? – поинтересовался у него Альфард. А, дождавшись восторженного кивка, протянул нож племяннику. – Тогда он твой.
Блэк задохнулся от восторга. Он взял подарок осторожно, двумя руками, чтобы не уронить, и тяжесть в его ладонях наполнила сердце мальчика безотчетной радостью. Ему захотелось броситься на шею дяде, но в последнюю секунду он вспомнил о словах матери и сдержался, ограничившись лишь произнесенным со всей искренностью:
- Спасибо. Он чудесный, просто чудесный…
- А еще волшебный, - дядя сказал это тихо, но Сириус услышал и тут же навострил уши. А Альфард, оглядевшись, остановил свой взгляд на каминной полке и кивнул на нее племяннику.
- Видишь, там стоит шкатулка? – кивок. – Принеси ее мне, и я покажу.
Сириус с готовностью соскочил с колена и подбежал к камину, но потом замешкался. Это была мамина шкатулка, а мальчик знал, что бывает, когда мамины вещи берутся без спроса. Он беспомощно оглянулся на дядю.
- В чем дело, Сириус?
- Это…это мамина вещь, - неуверенно произнес тот. – Она разозлится, если узнает…
- А если не узнает? – глаза Альфарда блеснули.
- Тогда, наверное, можно… - все еще сомневаясь, пробормотал мальчик.
- Вот и неси ее сюда. Давай, не бойся.
- Я не боюсь, - возмутился Блэк и, рывком схватив шкатулку, подбежал к дяде. – Не боюсь, - повторил он и отдал мамину вещь Альфарду.
Тот поставил ее себе на колени и протянул руку.
- А теперь нож. На минуту, я только тебе покажу, как им пользоваться.
Когда нож оказался у него, Альфард вытащил недлинное тонкое лезвие, больше похожее на шило, и ловко вставил в крохотную замочную скважину. Слегка повернул, и крышка шкатулки со щелчком открылась, показав двум парам глаз пачку перетянутых кремовой лентой писем.
- Понял? – поинтересовался дядя, не отрывая взгляда от писем. – Он может открыть любой замок. Даже если он заперт заклинанием.
А потом Сириус увидел, как Альфард торопливо вытащил одно письмо и спрятал во внутренний карман. Крышка шкатулки захлопнулась, и взгляд дяди столкнулся со смятенными глазами племянника.
- А теперь поставь шкатулку на место, чтобы мама не увидела, будто ее кто-то брал.
Сириус сквозь силу кивнул и вернул мамину вещь на место.
О письме, вытащенном дядей, он не сказал ни единой живой душе.
- Скажешь, и Вальбурга ничего не узнает, - голос кузины вернул его в реальность. Он мотнул головой и внимательно на нее посмотрел. А потом тихо произнес:
- Поклянись.

Отредактировано Sirius Black (2014-07-20 23:39:05)